Мы живём в уникальное время. К 2043 году завершается огромный 540-летний цикл, и это не просто смена календаря. Это финализация всего того устройства мира, которое мы знали последние пять столетий. Оставшиеся нам полтора-два десятка лет — это не мгновенная катастрофа, а затухание несущей частоты: медленный, ползучий процесс умирания старого мира.

Это похоже не на взрыв, а на постепенный отказ систем. Одна за другой, они входят в нештатный режим. И речь не только о физической инфраструктуре, которая трещит то там, то сям. Разрушаются ментальные структуры, способы мышления, принципы этики, дипломатические, психологические, поведенческие связи. Всё, что казалось незыблемым, покрывается кракелюром и начинает распадаться на дребезжащие, агонизирующие куски.

Человечество как-то пройдёт через этот кризис, трансформируется и через 20—30 лет выйдет на новую волну. Но нам с вами предстоит как-то функционировать в эти годы тотальной перестройки. И простого ответа, волшебной пилюли или подорожника, здесь нет.

Чтобы понять, как в этом жить, нужно понять, что такое деструкция и что является её антидотом.

Мелодия, создающая систему

Что вообще делает систему системой? Будь то экономика, культура или государство — её «системность» создают изящно сбалансированные связи. Разрозненные части оказываются вплетены в один большой узор и начинают действовать в унисон, жить в едином ритме.

Музыка — отличный пример. Представьте себе орган в соборе. По сути, это просто груда разрозненных трубок, железок и кнопок. Но когда начинает звучать музыка, все эти ничем друг другу не обязанные куски материи обретают единый голос. Акустическая вибрация пронизывает всю структуру, и физические колебания превращаются в резонансный узор, заставляя всю архитектуру собора петь в унисон.

Или медитатор, произносящий мантру. Та же акустическая вибрация распространяется по его телу — по костям, сухожилиям, органам. И всё это, бывшее доселе хлипким нагромождением материи, откликается на единый тон и вспоминает свою связность с целостным организмом.

Систему создаёт наличие «сквозного сигнала», единой несущей частоты, которая настраивает всё на один лад, на одну мелодию.

Распад как утрата смысла

Распад системы — это в первую очередь исчезновение этого связующего сигнала.

В результате все части остаются действительно разрозненными. Они теряют чувство включённости во что-то цельное. И чем бессвязнее становится общая масса людей, событий и явлений, тем меньше смысла остаётся у каждой отдельной части.

Молекула сама по себе не обладает большим смыслом. Это расходный материал. Наше тело постоянно обновляется, все атомы заменяются новыми, но мы почему-то остаёмся собой. Что же в нас остаётся, если не материя? Остаётся узор. Остаётся сигнал.

«Я» — это не материя. «Я» — это и есть та мелодия, та вибрация, которая связывает все эти молекулы воедино. Одна молекула отвалится, другая займёт её место, но она встроится в тот же танец, в ту же мелодию. Именно этот сквозной сигнал делает груду мяса чем-то осмысленным.

Смысл возникает только в соединённости с единым.

Мир тем временем отрабатывает программу распада. Старые связи и структуры выключаются как устаревшие. Всё распадается на запчасти: на отдельных особей, микрокоммуны, замкнутые в себе государства. И этот процесс неизбежно связан с утратой чувства смысла.

Возможно, не все чувствуют это остро. Кто-то слишком занят частными задачами и не обращает внимания на глобальные процессы. «Ну, повысились цены на молоко, ну, стало чуть сложнее — не в первый раз, не стоит раздувать панику». Это один способ проживания. Другой — устраивать лютую драматизацию и срочно искать виноватых.

Но процесс этот, хоть и размазан во времени, объективен. Он похож на медленное подступание старости или ползучее распространение инфляции. Драму устраивать незачем, но эти ползучие процессы распада происходят повсюду.

Порядок хаоса

Когда ослабевает сквозной сигнал, объединяющий всё в налаженное целое, на смену порядку приходит хаос. Но хаос — это не отсутствие порядка, а его самая грубая, примитивная форма.

Вчерашние пионеры, встроенные в отлаженную идеологическую конструкцию, после её краха превращаются в мелких коммерсантов, вступая в глупую и неопытную конкуренцию. Вчерашние доблестные воины, потеряв структуру, становятся рэкетирами, крышующими рынки.

Когда центральный сигнал ослабевает, на его место приходят грубые силы, которые тоже структурируют реальность, но уже по-своему, создавая множество побочных хаотичных эффектов.

От структуры и порядка никуда не сбежать. Но есть выбор. Либо это будет порядок идеально выстроенного собора, наполненного музыкой органа. Либо это будет идеальный порядок ровнёхонько закатанной в асфальт поверхности, где нет ничего живого, — абсолютный мёртвый порядок.

Чем меньше в твоей жизни глобальных мелодий, пробуждающих чувство связности с чем-то вечным и всеобщим, тем больше в ней возникает дребезжания, хаоса. Или — жёсткого подавления.

Противоядие

Что может делать каждый из нас? Использовать главное противоядие против распада.

Противоядие против распада — это объединение.

Противоядие против потери смысла — это создание смысла.

Это объединение с единомышленниками. Это создание осмысленной ‘деятельности-резонатора’ — такой, что сама по себе создаёт новую, чистую вибрацию и находится выше примитивного материалистического дискурса.

Кому нужна музыка? Кажется, что никому. Она не накормит. Но оказывается, что накормит. Всё сельское хозяйство и вся промышленность существуют лишь потому, что общество функционирует слаженно. А слаженно оно функционирует, потому что в нём звучит некая общая мелодия.

В эпоху, когда всё распадается на хило дёргающиеся элементы, лучшим противовесом будет создание своих объединений. Присоединяться к осмысленным, одухотворённым группам, связям, коммунам, тусовкам.

Сейчас особую ценность приобретают вещи, которые кажутся материально необязательными: дружба, искреннее доброе отношение между сердцами, любовь. Вкладываясь в то, что как будто бы материально бессмысленно, мы и создаём новые мелодии в своих жизнях.

Посещая концерт или выставку, мы присоединяемся к сообществу людей, сонастроенных на единую волну, созданную произведением искусства. Мы можем поддерживать это или создавать с нуля нечто, что закладывает в структуру мира новые смыслу и позволяет нам снова чувствовать свою встроенность во что-то большее.

Идея в ближайшую субботу поехать за 15 километров от города в деревню, чтобы попить чаю в непонятно каком доме, с материальной точки зрения — полное безумие. Гораздо «деловее» посидеть в кальянной на Невском. Но именно в этом «неразумном» поступке и заключается создание новой мелодии.

Цените это чувство связности. Ищите его, создавайте его, присоединяйтесь к нему.

Потому что в мире распадающихся систем осмысленным остаётся лишь тот, кто сам звучит.