Залог стабильности организма — это наличие у организма органов и функций на все случаи жизни. На случай мороза — мех, на случай жары — пот. Ферменты для обработки сложных молекул мяса и ферменты для переваривания коротких углеводов злаков. Умение мечтать, видеть будущее и устремляться к нему и умение засуча рукава делать текущюю работу.

При отсутствии у организма такого универсализма, он сильнее рискует. Если, к примеру, организм не умеет потеть, но зато имеет много хорошего меха, то если обстоятельства сложатся удачно и будет морозно, организм выживет и продолжит род в будущем. А если не повезет и станет тепло, то он вымрет.

Все функции одинаково важны и нужны для устойвости организма.

Посмотрите на человека. Это шедевр многофункциональности. Человек живет и в -50, и в +40, и на подводных лодках и на тибетских плато, человек может быстро-быстро реагировать на стрессовые ситуации, а может затормаживаться и выжидать. Человек может есть любую пищу, некоторые даже солнечным светом умеют питаться, а некоторые камнями. Кроме шуток. Человек может упорно трудиться, а может вдохновенно блуждать умом у истоков вселенной. Именно этот универсализм и широкозадачность человека обеспечивает ему приспособляемость и адаптируемость в практически любых условиях.

Все функции организма важны, ни одно не является определяющим или главенствующим. То, что делает существо живым — это согласованность всех функций. Мозг и желудок, сердце и печень наразрывно зависят друг от друга. Я пробовал делать акцент на желудке. Пиво, пельмени, спать. Я пробовал делать акцент на мозге. Тетради формул, графиков, гигабайты китайских текстов, испепеляющий огонь познания, сигареты, коим потерян счет.

Ни одно, ни другое состояние не является здоровым. Здоровье — баланс, взаимосогласованность всех функций.

Глупо себе представить, что печень бы вдруг начала обсуждать с сердцем, кто из них важнее для организма. Еще глупее, если печень, полагаясь на непроверенные или фальсифицированные данные, решит, что окончательно раз и навсегда победила заразу сердца, то и дело дестабилизирующую нормальный ход фильтрования крови. Печень может попытаться остановить сердце, чтобы оно, непоседливое, перестало подбрасывать печени новые трудные задачки. И если печень победит, организм проиграет.

Общество подобно организму. Люди всякие нужны, люди всякие важны.

Когда, полагаясь на непроверенные данные, президент страны говорит перед рабочими, что они, как одна часть общества, победили другую часть общества, названную бездельниками и болтунами, стремящимися к развалу государственности — для меня это не дешевый популизм. Для меня это начало предсмертной агонии, тяжелое желчное отравление.

Наше общество больно.

Попытка заявлять, что мозг или сердце, творческая интеллигенция — самое важное и ценное в обществе — тоже ошибка.

Россия больна. Американский аспирин не поможет. Арабская хирургия тоже.

Чтобы вылечить сильно больной организм для начала надо поискать аналог, пример здорового организма. В китайской истории прототипом идеального общественного здоровья была седая древность, времена мудрецов, мудрых правителей, трех владык и пяти царей. В русской же общепринятой истории мне не известен ни один период здоровья. Есть много периодов выздоровления, собственно, начало русской государственности, приглашение варягов — было процессом выздоровления от какой-то неизвестной истории болезни. Но периоды здоровья? Они не известны, не придуманы, не признаны.

Мне видится крайне необходимым создать образ здоровой России. Здоровой! Не победившей врага, тем более внутреннего, тем более жизненно необходимого, а именно здоровой, когда все работает гладко и спокойно. Нужно как-то убирать крайности из умов людей. Прививать умение наслаждаться неярким, негромким, бесвкусным.

Китайская чайная церемония — это один пример действа, во время которого у человека может проснуться умение наслаждаться безвкусным, обнаруживать тончайшие оттенки вкуса там, где нет ни соли, ни сахара, ни перца, ни глютамата натрия.

Крайности, которые показывают в телевизоре: комедианство и скоморошество, криминальная хроника, бытовые ток-шоу разборки, подвиги великого и ужасного — не ведут к оздоровлению. Не ведут к равновесию, загоняют умы в крайности верования — кто печени, кто сердцу, кто даже тому и другому одновременно, кто никому.

Умение находить усладу в не делании ничего конкретного, умение находить смысл в отсутствии конкретных смыслов, умение смаковать безвкусное, любоваться бесцветным, прислушиваться к отсутствию аккордов — это на мой взгляд, основная программа оздоровления любого общества.

Из всех известных мне мировоззренческих традиций лишь немногие основаны на таких приоритетах. Это наиболее продвинутые формы буддизма, которые, вероятно, слишком специфичны и неуниверсальны, и широкий пласт даосско-китайской культуры, которая в течение веков органично приемлела и конфуцианский морализм, и буддийскую вдохновленность, и даосский призыв к крайней естественности. Возник целый пласт практик, не очень сложных занятий, помогающих найти вкус в безвкусном. Это и чайная церемония, и формы дао инь (ци гун), и каллиграфия, живопись, и несложные медитации, ни к чему не вдохновляющие и ничего не развивающие, и простые, безыскусные философские идеи, совершенные своей безыскусностью.