Вода, подтачивая камень, побеждает без сражения. Величайшие победы одерживаются не на поле боя, а задолго до него. Любую войну лучше всего выиграть стратегически. То есть не доводя до открытого конфликта. В этом смысле мудрее то царство, что всеми силами стремится к пониманию по спорным вопросам, создаёт условия, при которых война становится невозможной и невыгодной ни для кого, чем то, что готово сражаться при первой же провокации. Пропустить удар, проигнорировать провокацию, но выиграть стратегически — лучше, чем мстить за каждый укол, но проиграть по итогу.
В коучинге считается, что не нужно вещать клиентам ничего про их мотивы и прочие психологические тонкости. Не надо вещать. Нужно подвести клиента к тому, чтобы он сам совершил своё открытие и сам все про себя понял бы. Так и в политике — принудить противника к миру — худший вариант. Лучший вариант — это подвести противника к точке, в которой он сам выберет мир. Это значит создать условия, в которых война становится уже совершенно невыгодной и бессмысленной. Здесь уместны пропаганда, дезинформация, манипуляция информацией, создание раскола и противоречий в стане противника, вовлечение его в сложные многосторонние путаные отношения. Это похоже на искусство древнекитайских стратегов, которые выигрывали войны, не прибегая к мечу, а создавая такие условия, в которых враг сам отказывался от битвы. Так, например, Чжугэ Лян в эпоху Троецарствия использовал тактические ловушки и иллюзии, чтобы ослабить противника ещё до начала боя, а не вступать в открытое сражение.
Мудрый стратег не стремится уничтожить противника. Он не рушит — он направляет. Он не подавляет — он ослабляет. Он создаёт такие условия, в которых противник теряет силу ещё до того, как схватка становится неизбежной. Мудрый стратег ослабляет противника, приводя его в состояние зависимости от наших решений. Когда противник в смятении ждёт нашего решения — это лучше, чем прямая атака. Управляемость — ресурс гораздо более важный, чем всё остальное.
Мир — это тонкий баланс на стыке противоречий. Сама жизнь возникла на стыке огня и воды — под влиянием извержений подводных вулканов. Смести немного баланс противодействующих сил — и вместо мира начнётся хаос. Мир — это тонкая зона равновесия среди глобальных оппозиций. Бинарность бытия — имманентное свойство. Никакие мечты о мировом правительстве и всеобщем братстве недостижимы. Любой глобалистский проект — это оксюморон, как река, которой велено течь одинаково во всех направлениях. Вода не бывает одинаковой повсюду: в одном месте она бурлит, в другом застывает в омуте, в третьем исчезает в песке. Попытка подчинить её единому порядку превращает течение в застойное болото. Это касается и советской мечты о мировой революции, и фукуямовского вердикта о торжестве либеральной демократии. Внутри любого единообразия всегда начнут вызревать внутренние контрасты. Столкновение противоборствующих сил — вечно. Мир возможен тогда, когда все стороны принимают и понимают интересы оппозиции и сознательно сосуществуют с оппозицией, ответственно сохраняя зыбкое равновесие. Сладкие грёзы о всеобщем братстве, когда лев возляжет с агнцем, — это красивая мечта, но и страшная ловушка. История показывает, что попытки насильственного установления гармонии приводят к обратному эффекту: якобинский террор во имя свободы, репрессии во имя равенства, а миротворческие интервенции, стремящиеся объединить мир, нередко оставляют за собой хаос. Когда противоречия игнорируются, а не управляются, они накапливаются и взрываются с ещё большей силой. Наслаждаясь периодами благоденствия, мы можем считать, что мир стабилен — и игнорировать то, как копятся дисбалансы, которые приведут к новым столкновениям. Всегда знать и уважать иное мнение, всегда осознавать наличие конфликта — и осознанно удерживать конфликт в рамках приемлемого равновесия — единственный вариант.
Стратег старается разобраться в мотивах противника. Старается вникнуть и понять его глубинные интересы и истинные ценности. И тогда стратег стремится создать такие условия, в которых конфликтующим сторонам станет выгоднее иметь мир ради удовлетворения истинных интересов. Развернуть ситуацию так, чтобы война потеряла бы смысл, так, чтобы сотрудничество лучше удовлетворяло бы интересы сторон. Для этого нужно глубоко и искренне понимать стремления оппонента. А чтобы понять его глубоко, нужно его как минимум уважать. Нужно быть в таком состоянии, чтобы много думать об оппоненте было бы приятно. Стремиться любой ценой уничтожить врага, быть слепым и глухим к его мотивам — это худшая идея.
После победы бывшего врага нужно не уничтожить, а интегрировать, сделать органичной частью своего царства. Как бамбук гнётся под ветром, но не ломается, так и мудрый правитель не ломает побеждённых, а находит для них место в новом порядке. История знает немало примеров, когда успешная интеграция бывших врагов укрепляла государство, превращая сопротивление в поддержку. Римляне, включив побеждённые народы в свою административную систему, создали империю, которая веками оставалась мощной и устойчивой. Аналогично, после завоевания монголами Китая династия Юань не уничтожила местные элиты, а включила их в административный аппарат, что позволило удерживать власть на протяжении века. Если интеграции не произойдёт, то потомки или сторонники побеждённой стороны возобновят борьбу. Врага нельзя подавить, его нужно включить в новую систему отношений, где для всех есть достойное место.
Любая война — это острое проявление дисбалансов, которые копятся гораздо дольше. Война — это только внешнее проявление тех противоречий, которые долгое время копились и не находили решения. Помимо установления мира мудрый правитель ищет первопричину — как и когда мир начал отклоняться от здорового баланса. Для этого нужно обладать очень утончённым духом. Как полноводная река начинается с мелких ручейков, а землетрясение — с незаметного напряжения в глубинах, так и мягкий ветер, колышущий траву, может быть предвестником разрушительной бури. Первоначальный дисбаланс кроется в тумане утончённых движений, но не грубых очевидных явлений. Те, кто умеют уловить эти тонкие изменения, могут предотвратить катастрофу задолго до разразившегося хаоса. Проникнуть сознанием в тонкую ткань изначального искажения — это великая мудрость. Если вернуть естественность и согласие с Дао на этом утончённом уровне первопричин, то мир станет естественным продолжением природного равновесия, такой мир устойчивей и надёжнее.
